15 летний Сэмюэль живет и радуется жизни, как и другие его сверстники. Он ведет активный образ жизни, бегает, ходит в походы, занимается плаванием. И кто бы мог подумать, что этот жизнерадостный мальчик мог умереть от тяжелейшей патологии еще при рождении, или в лучшем случае, по прогнозам врачей, провести всю жизнь на инвалидном кресле?..
А началось все с того, что на 21-й неделе беременности Джулии Армас, врачи сообщили, что вынашиваемый ею ребенок родится с тяжелой патологией Spina bifida (врожденный и неизлечимый дефект позвоночника), который лишает человека способности держаться прямо и ходить. Более того, матери сообщили, что велика вероятность, что ребенок может не выжить в момент его извлечения из утробы.
Джулия работала акушеркой в Атланте, и слышала, что в этом случае существует единственный выход, позволяющий полностью устранить дефект и родить практически здорового ребенка. Это - сложное микрохирургическое вмешательство на стадии формирования позвоночника, когда младенец ещё находится в утробе матери. Причем, чем раньше при такой патологии производится хирургическое вмешательство, тем выше шансы на его спасение и полноценную жизнь.
Джулия узнала, что подобные уникальные операции успешно проводит хирург Джозеф Брюнер, врач медицинского Центра при университете Вандербильт в Нэшвилле. И ради спасения своего будущего ребенка Джулия обратилась к д-ру Брюнеру и уговорила его помочь ее младенцу на 21 неделе беременности. Хотя этот рискованный шаг мог стоить ей жизни.
…Что произошло во время операции уму непостижимо. Доктор с помощью кесарево сечения извлек матку из брюшной полости и, не вынимая ребенка из нее, через небольшой надрез начал оперировать младенца. В середине операции случилось чудо – через надрез вдруг просунулась крошечная, но уже полностью сформировавшаяся ручонка и крепко ухватила за палец доктора, борющегося за его жизнь, как бы в знак благодарности. Хирург замер и от потрясения не мог даже пошевелиться. (Этот уникальный момент удалось запечатлеть фотографу Майклу Клэнси, который производил фотосъемки с этой уникальной операции). Ошеломленный происходящим, д-р Брюнер, наконец, собрался силами и, преодолев волнение, благополучно завершил операцию. Позже хирург признался что это был самый волнующий и самый трогательный момент в его жизни.
Операция прошла со стопроцентным успехом. Мальчик родился в положенный срок – через 15 недель после операции, 2 декабря 1999г., причем практически здоровым, да еще и знаменитым. Родители назвали его Сэмюэлем.
Уникальные кадры с операции под заголовком «Рука надежды» были опубликованы в журнале «Тайм», в статье про новый взгляд на беременность, свидетельствующей о процессе зарождения человеческой жизни и том, как через несколько дней после зачатия формируются основные органы младенца.
Уникальная фотография, ставшая невероятно популярной, дала право на жизнь тысячам младенцам. Многие люди после нее пересмотрели свои взгляды и убеждения в отношении прерывания беременности, признав факт полноценной жизни ребенка в утробе матери.
Любовь, самоотверженность, вера, надежда и сила воли матери смогли изменить ход событий, судьбу ее будущего сына. Сегодня, 15-летний Сэмюэль живет жизнью, полной различных красок и радостей. Его мама признается, что он необычный ребенок, с обостренным чувством понятий добра и зла.
Разве это не чудо, когда вместо обреченного на пожизненную инвалидность человека рождается практически здоровый человек?..
Страна не рожденных детей
Теперь представим, что этот случай произошел в Азербайджане, и будущей маме врачи вынесли аналогичный вердикт. Ясно, что итог был бы иным. И не только потому, что у нас нет такого уровня врачей, никто этого не оспаривает – внутриутробные операции и за рубежом не столь распространены. В данном случае мы рассматриваем не медицинскую, а морально-этическую сторону вопроса. Тут важен сам подход, духовная составляющая, которая с легкостью позволяет нашему общественному сознанию производить искусственное прерывание беременности, а по сути, лишать жизни младенца даже по таким, до абсурда банальным причинам, как простейший и легко устранимый дефект развития плода, или еще хуже – материальное положение матери. Заметьте, мы не говорим о тяжелых, несовместимых с жизнью матери или плода патологиях.
Поток необдуманных абортов без веских на то оснований, у нас доведен до цинизма. Сегодня сделать аборт все равно, что сходить к стоматологу. Отличие лишь в том, что за здоровые зубы и за больные, которые еще можно спасти мы боремся, а от детей, даже здоровых избавляемся с преступной легкостью. Интересно, кто нам дал право и волю вершить судьбами и лишать будущего?..
Проведем аналогию: кто-то может представить себе такую ситуацию – у вас тяжело заболел ребенок, и вы убиваете его, или хладнокровно избавляетесь от него, выбросив в мусорный бак? Как вам такой поворот? А ведь отличие этих двух примеров лишь в том, что одного ребенка вы знаете в лицо и успели привыкнуть к нему, а с другим пока не знакомы, хоть он и живет в вас. И все! А распоряжаемся их судьбой мы кардинально по-разному. Почему? Найдется ли хоть один здравомыслящий человек в вашем окружении, который оправдает ваш шаг во втором случае? Наверняка – нет. А в случае лишения жизни зародыша, страдающего пусть даже незначительным дефектом, а тем более по причине материального недостатка, социум относится с пониманием и сочувствием. Ведь когда у нас болеют дети (даже тяжелыми недугами), когда они попадают в беду, мы же спасаем их, бьемся за их жизнь. Почему же мы не боремся за спасение своей маленькой частички, которая живет в нас с верой, что ей тут ничего не угрожает…
Все те, кто в одном случае, бесспорно, осудили бы мать, бросившую больного ребенка, во втором – легко встают на защиту матери, оправдывая ее действия, как бы выказывая свое моральное согласие на «веские причины» для прерывания процесса зарождающейся жизни. А по сути то, это одно и то же. Какая разница, в каком возрасте ты убиваешь свое страдающее дитя, а точнее, частичку себя? Ведь Богу лучше знать, кому, что и как. А если это проверка на прочность, испытание, которое надо пройти? Редко кто над этим задумывается, а стоит…
Медицина утверждает, что жизнь человека начинается с момента зачатия. Оплодотворенная яйцеклетка содержит уже всю генетическую информацию о будущем существе. На 18-й день жизни у младенца начинает биться сердце. На седьмой неделе фиксируются мозговые импульсы, а еще через 2-3 недели он уже умеет поворачивать головку, улыбаться, морщить носик, сосать палец. Именно поэтому в Японии в момент рождения ребенку устанавливается возраст 9 месяцев. И через три месяца ему исполняется годик. Следовательно, засчитывается весь период внутриутробного развития. Это мудрое решение полностью меняет психологию и отношение общества, особенно самих беременных к зарождающейся жизни младенца.
Сколько еще жизней должно пройти через жертвенный алтарь, чтобы мы, наконец, всерьез задумались над этой социальной проблемой?
Надо признать, что тут четко прослеживается разница между нашим и западным отношением к внутриутробному периоду жизни. Точка зрения наших отечественных противников абортов по медицинским показаниям сводится к тому, что провозглашаемые цели – «улучшение раннего выявления наследственной и врожденной патологии плода, снижение перинатальной и младенческой смертности» выглядят благими, но способы достижения этих целей являются неприемлемыми.
Во-первых, исследования не безопасны. Это касается ультразвукового сканирования (УЗИ) ребенка с применением допплерометрического исследования в ранние сроки (до 16-20 недель беременности), а также цитогенетического исследования (методика, когда путем введения в матку пункционно-биопсийных инструментов берется какой-либо материал ребенка или провизорных органов – фрагмент плаценты, околоплодные воды, кровь или ткань ребенка). Во-вторых, они не дают высокого уровня достоверности диагностики. Это в первую очередь относится к биохимическому исследованию (уровень альфа-фетопротеина, хорионического гонадотропина, эстриола и т.д.), но и УЗИ дает ошибки. В-третьих, забота о детях сводится к пренатальной диагностике, но отнюдь не к пренатальной медицине. Одновременного развития сопряженных служб (кардиохирургии, детской общей хирургии, нейрохирургии, урологии, нефрологии и т.д.) этим направлением не предусмотрено. Между тем, дородовые консилиумы все еще руководствуются нечеткими критериями о возможностях педиатров в этих ситуациях. Поэтому пренатальная диагностика, фактически является «предабортным консультированием». Да это и видно, т.к. все первые пункты структурных разделов отведены под прерывание беременности.
Западный подход к внутриутробному периоду жизни в основном считает иначе. Аборт, в случае патологий плода на Западе рассматривают как проявление эйблизма (это теория и практика дискриминации людей с ограниченными возможностями, иначе говоря, инвалидов). Идеологический эйблизм ныне не встречается, что же до практики... Все знают, как у нас живут инвалиды. На Западе эйблизм приравнивается к расизму и нацизму. Поэтому западные пролайферы призывают к отказу от аборта в любом случае, но от дородовой диагностики - как правило, нет. Ведь если бы мама упомянутого выше Сэмюэля не делала бы обследований, то она и не знала бы, что у ребенка есть такая патология. И соответственно, он родился бы инвалидом, и до операции, спасшей ему жизнь и даровавшей здоровье, дело бы не дошло. Другое дело, что у советских людей и западных мнение в отношении детей-инвалидов разнятся. Не случайно, у нас вызывает удивление и восторг, когда иностранные граждане усыновляют психически и физически неполноценных, больных детей.
Женщинам, перед поведением пренатальной диагностики, хотелось бы посоветовать задать себе всего один вопрос: «В случае отрицательных ответов биохимических тестов или выявления отклонения в развитии тех или иных органов и тканей моего ребенка от «табличных» параметров, повлияет ли это на мое отношение к ребенку, или что я тогда буду делать?»
Вариантов ответа может быть только два:
1. «Я доверюсь этим исследованиям, признаю, что ребенок имеет патологию, дефект, доставит много материальных затрат и психологических неприятностей, а этого мне не надо, потому соглашусь прервать беременность, а честнее – убить его».
2. «Я знаю, что у моего ребенка (не эмбриона и не плода) проблемы со здоровьем, но каким бы он ни был – он мой, и я поборюсь за его жизнь».
P.S. Как хорошо, что есть люди, за жизнь которых в свое время поборолись их мамы, достойно пройдя все испытания и зачастую рискуя собственной жизнью. Страшно представить, что жизнь такого замечательного человека, как Сэмюэль, могла прерваться еще в период его зарождения. Несмотря на тяжелую патологию, его мать не поторопилась сделать аборт, не побоялась ответственности, а бросилась спасать того, кто живет под ее сердцем – вот он истинный материнский инстинкт. Может и нам стоит над этим задуматься?.. Может начать любить свое дитя с момента его зачатия, а не после знакомства и общения с ним?
Н.Меджидова

---

---